Впрочем, это добром не кончится. (с)
Маленькая романтическая фантазия
Да, я все о себе...
Романтическая фантазия
Как-то раз Крысолов заблудился в саксонской глуши.
Вечер близко – кругом, как назло, ни души,
И вообще – ничего, ни двора, ни деревни,
Только лес, очень, к слову, дремучий и древний.
Светлый день исчерпал свой отмеренный срок,
Ночь пришла; разгорелся тепло костерок,
Крысолов, грея руки, сидел-размышлял:
Гаммельн гибнет! – а он здесь, похоже, застрял…
(Крысолов фаталистом был редкой породы,
Он себя клясть любил за дурную погоду.
Впрочем, ныне, пожалуй, он слишком был мягок…)
…Лунный ветер пьяняще, возвышенно сладок,
Флейта тихо вплелась в шум полночного леса,
Нежность, трепет, мечта излились в ее песне…
Крысолов так увлекся, что чуть ощутил,
Как случилось, что он здесь уже не один.
“Oh, mein Gott!” Лишь на это его и хватило.
Флейта стихла, в груди колотило –
Рядом с ним у огня потревоженной птицей
Замерла, страстно вслушиваясь… «О, царица!..»
Не найдя подходящих по случаю слов,
Замолчав, на колени упал Крысолов.
(А возможно, и сказки он раньше слыхал,
Потому – осмотрительно – замолчал.
Правда, впрочем, сокрыта во мгле на века
А рассказ продолжается пусть наш…пока)
…Ее кожа – атласного шелка нежней –
Соткана словно бы из бесплотных лучей
Света лунного; взгляд напоен острым блеском,
Глас – взволнованный шепот вечернего леса…
«Как прекрасно играешь…Встань… Кто ты, открой,
И зачем нарушаешь лесной ты покой?»
Крысолов понял – больше ему не молчать,
Отвечая, он издали думал начать:
«Я…бродячий шпильман, музыкант,
Заблудился я в этих бескрайних лесах…»
«Ах, ты шутишь!» звенел в ее голосе гнев.
«Нет, ничуть!» Крысолов отвечал, побледнев.
«Гибнет лес мой! Жгут его, рубят и травят,
Скоро сгинет о нем даже память…
Но…чудесен твоей флейты звук.
Так играть в силах только наш друг…
Ты не просто артист. Кто ты, правда, таков?»
Отпираться и спорить не стал Крысолов:
«Пусть я Музе служу, имя мне – не Орфей,
Я из тех, кто, согласно канону, злодей,
Моя слава несладка – колдун, чародей,
От меня скоро прятать начнут и детей…»
«Вот как, значит… Ответь мне еще,
Ты сказал – заблудился, куда же ты шел?»
«В Гаммельн. Хоть со мной людям сложно,
Без меня им бывает вообще невозможно.
В златострастьи, греховности Гаммельн погряз,
Крысы празднуют там свою грязную власть,
Я – последний для города шанс.
…Но я сам заблудился, я сбился с пути,
Как дорогу мне в Гаммельн теперь-то найти?»
«Я тебе помогу, Крысолов. На заре
Мимо троп и дорог тебя к Коппен-горе
Проведу». – «Славься, славься, царица лесная!
До скончания века…» – «Довольно, я знаю.
Об одном лишь тебя попрошу, Крысолов».
«Что угодно, владычица гордых лесов».
«Крысолов, я прошу – помолчи до зари,
Предоставь лучше флейте своей говорить».
Крысолов улыбнулся, склонился, смолчал;
И до самого утра – ни слова – играл.